Чемпионат среди чайных мастеров Tea Masters Cup Russia, в рамках выставки World Food, Москва Дата:…
CoffeeProjectTeam / 09.11.2018
Александр Цыбаев, национальный координатор SCA в России побеседовал с Сергеем Степанчуком – победителем национального чемпионата WCE категории Russian Brewers Cup 2018 о чемпионатах, кофе и кофейной культуре в России и Мире.
Александр Цыбаев: Ты работаешь с кофе много лет. Значительно больше, чем я. Как для тебя за последние 5 лет поменялся кофейный рынок? Что появилось новое, интересное, что тебя вдохновляет?
Сергей Степанчук: Всё интересно и всё новое сейчас, потому что лет 7 назад о том, что бывают какие-то моносорта, мы и не слышали. Точнее, может и слышали, но то, что это может быть в эспрессо, как-то даже не представлялось возможным. Сейчас я понимаю, что если ты подойдешь к полке, возьмешь любой кофе, то неважно как он пожарен, если уж ты не получишь эспрессо, то хороший лунго точно.
Александр Цыбаев: Но это было же и тогда…
Сергей Степанчук: Да, но это никак особо не популяризировалось и об этом практически не говорили. По крайней мере, до меня, как до линейного бариста, это никак не доходило. И когда я пошел работать шеф-бариста в Кофеин, у меня тоже не было мыслей о том, чтобы найти какую-нибудь вкусную Эфиопию и варить её. А сейчас моносорта везде. И в эспрессо, и в альтернативе. Причем не просто из условной Эфиопии, и не просто из условного региона Йергачифф, а с конкретной станции обработки и был произведен тогда-то и даже дата сбора стоит. Самое большое изменение – это то, что фермеры стали ближе. Например, мне в инстаграме ребята из La Palma El Tucan пишут. То есть ты взял телефон и написал фермеру, спросил как у него дела, что новенького, что он планирует делать. И это даже не два шага вперед, а очень и очень много!
Александр Цыбаев: В этом плане кофейная индустрия отличается от всего остального. Я слабо себе представляю, например, производство оборудования, чтобы какой-то пользователь мог написать директору завода.
Сергей Степанчук: Ты просто не знаешь нашего Тёму. Я уверен, что он вполне может написать главному инженеру, например, Mahlkonig и спросить у него, что он делает вечером! (смеется)
Александр Цыбаев: Получается, вопрос только в смелости? Но ведь ты же ещё должен знать, куда писать.
Сергей Степанчук: У всех странички в инстаграме, на фейсбуке…
Александр Цыбаев: То есть, по сути, поменялся мир?
Сергей Степанчук: Да, мир стал ближе за счёт развития социальных сетей. И это очень сильно сказалось на кофейном мире, как мне кажется. Это, может быть, очень сильно сказалось на мне и моё мировоззрение очень сильно изменилось. Но опять-таки, а как ещё я могу воспринимать? Только через призму себя самого.
Александр Цыбаев: А тебе часто бариста из глубинок пишут вопросы?
Сергей Степанчук: Каждый день по несколько раз. Я стараюсь отвечать. Иногда, конечно, забываю, но стараюсь отвечать.
Александр Цыбаев: На твой взгляд, каким должен быть Чемпион? Что это за человек?
Сергей Степанчук: Во-первых, человек, хорошо понимающий, что он делает, сознательный. Во-вторых, это должен быть открытый человек. Если уж тебя выбрали чемпионом, то на тебе лежит очень большая ответственность. Потому что, будучи лучшим в своей профессии, тебе нужно быть тем человеком, за которым тянутся те, кто еще не стали лучшими, но хотят. Поэтому я стараюсь отвечать всем, кто мне пишет. Отвечать на совершенно, казалось бы, глупые вопросы, хотя их нельзя назвать глупыми, потому что их задают ребята, которые еще только начали изучать то, что я давно прошёл, но для ребят это ещё пока непонятные вещи. Или вот, например, Дима Бородай. Многие считают, что он закрытый, но вы зайдите на его страничку в фейсбуке. Кто, как не он, несет культуру и такое глубокое погружение в кофе?! И как подробно он описывает свои эксперименты с ферментациями, с разными ручными кофемолками, с завариванием кофе и т.д. Открытость обязательно должна присутствовать у чемпиона.
Александр Цыбаев: Это основные качества?
Сергей Степанчук: Я думаю, что да. Если уж ты стал чемпионом, то очевидно, что ты профессионал. Должна быть открытость. И нельзя допускать, чтобы вырастала корона, зазнаваться не стоит. Если ты чемпион 2017 года, то это не значит, что в 2018 году ты всё ещё лучший. Нужно развиваться и развиваться дальше, не останавливаясь на достигнутом.
Александр Цыбаев: Если у тебя какой-то супергерой, идеал, человек, на которого ты ориентируешься, в кофейном сообществе?
Сергей Степанчук: Такой человек для меня – Пит Ликата. Почему-то, как в истории с кофе Марией, не могу объяснить почему. Такая звёздочка путеводная, которая где-то там маячит. Конечно, я очень люблю и уважаю и слежу за Димой Бородаем, но говорить, что он – мой кумир, я не хочу. Я хочу считать его своим другом, а не кумиром. И хочу сохранить эти отношения такими, какие они ест.
©Pete Licata
Александр Цыбаев: Кофейный мир в ближайшие 5-10 лет… Каков твой прогноз, куда это всё пойдет? Куда мы движемся?
Сергей Степанчук: Не знаю. Вот честно, нет никакого прогноза. Каждый год мне кажется, что мы достигли какой-то вершины, и вот-вот мы будем или идти по плато, прямо на этом же уровне, или мы обвалимся вниз с другого склона горы. Но всё равно что-то происходит, какое-то движение вперёд, какие-то шажочки, какие-то звоночки… Я не могу прогнозировать. Опять-таки, я не знаю английский язык, но проходят же всякие кофейные форумы, выходят статьи людей, которые чуть лучше склонны к прогнозам, и, если несколько разных источников, то у тебя какая-то картина образуется.
Александр Цыбаев: Я не говорю о конкретных прогнозах, а скорее о твоих внутренних ощущениях, как кофейный мир может поменяться. Что ты чувствуешь? Потому что у тебя есть довольно мощная история работы с кофе. Понятно, что по большей части в рамках России, но, тем не менее, я думаю, что у нас многие процессы совпадают с мировыми.
Сергей Степанчук: Я сейчас обращаю внимание, что все наши так называемые микроростерии (я думаю, что нельзя Лабораторию кофе или Coffee Owl назвать большой ростерией, мы же не промышленные объемы делаем), потихонечку идут к тому, чтобы работать с так называемым «постоянно плавающим» прайсом, постоянно обновлять свою линейку, покупать микролоты и работать с ними. Это достаточно тяжело, у тебя нет какой-то постоянной позиции в прайсе. Это всё равно, что ты каждые два месяца получал бы новые образцы кофемолок ограниченными партиями, с разными заточками, кнопочками, с разными бункерами…
Александр Цыбаев: С оборудованием, мне кажется, это в принципе невозможно, а с кофе вполне нормально, если говорить о спешалти, об ограниченных партиях.
Сергей Степанчук: Это нормально, но опять-таки партии, ограниченные контейнером, и партии, ограниченные 10ю мешками, – большая разница. Замена ассортимента – это тяжелая работа. Это работа всей команды, тяжеленная, начиная от бухгалтера и заканчивая фасовщиком. Это не просто «поменял профиль и работаешь».
Александр Цыбаев: То есть на твой взгляд наблюдается усложнение работы с зерном.
Сергей Степанчук: Да. Это видно. Уже сейчас это происходит и это здорово. Опять-таки, это ведёт к тому, что будет больше интересного кофе, он будет доступнее, будет выбор.
Александр Цыбаев: Получается, и поставщикам зелёного кофе надо меняться? Менять логистику, представление…
Сергей Степанчук: Ну, логистику особо не поменяешь.
Александр Цыбаев: Одно дело контейнерами один и тот же кофе, другое дело ты возишь сборными контейнерами из одной страны микролоты.
Сергей Степанчук: Да, и мне кажется, поставщики зелёного зерна сейчас очень активно к этому двигаются. И опять-таки, если посмотреть на больших поставщиков, SFT, KLD, у них всегда были какие-то такие позиции, но их было немного. И обычно те, кто начали двигаться к этому от спешалти кофе, забирали лучшие позиции прямо с первых же каппингов. Сейчас просто будут привозить, на мой взгляд, больше этих интересных позиций.
Александр Цыбаев: Видимо, ещё рынок созрел, потому что был же проект у SFT по поставке кофе от Cup of excellence, который не пошёл. Это было очень давно. Монтана Кофе пытались его продавать, но в итоге получилось, что 3 или 4 купленных мешка продавались около 2х лет. Это был прекрасный кофе, насколько я помню, из Гватемалы. Просто тогда не было рынка. И сейчас тоже на Cup of excellence рынка в России пока нет. Кафема продает, но всё равно это пока очень ограниченно. Хотя кофе, который оттуда идёт, как правило, крутой. То есть, получается, мы всё-таки находимся пока на уровне не топовом, больше продается кофе массового, среднего, понятного, спокойного. На твой взгляд, что можно сделать с кофейным миром, чтобы дорогой, качественный, вкусный кофе стал более популярным, чтобы его стали пить больше?
Сергей Степанчук: Тут на самом деле больше зависит от общей экономической ситуации в стране, от платежеспособности населения.
Александр Цыбаев: Ну, подожди, вот простой пример: идешь в кофейный магазин, есть кофе итальянский, есть коммерческий, который рекламируют, и рядом стоит, причем иногда по той же цене или дешевле, стоит кофе хороший, свежий, нормальный, который мы с тобой на каппинговом столе определили бы как значительно более качественный. Но человек его не покупает, он покупает итальянский кофе, или коммерческий, красивый, в хорошей упаковке. То есть вопрос, наверное, не только в бюджете. Бюджет – это база, конечно, но даже те, кто с деньгами идет за покупкой, тоже почему-то хороший кофе не выбирают.
Сергей Степанчук: Нужен хороший маркетинг для спешалти кофе. Ассоциация спешалти кофе, может быть, двигать её в массы. Популяризация нужна. Это то, чего сейчас нет.
Александр Цыбаев: А как бы ты популяризировал хороший кофе?
Сергей Степанчук: Я не маркетолог.
Александр Цыбаев: Маркетинг – это всего лишь слова, определённые действия…
Сергей Степанчук: Это определённые действия, которые приводят к увеличению продаж, но я не маркетолог, я производитель.
Александр Цыбаев: Ты не можешь быть в отрыве от этого, потому что ты не можешь производить то, что ты не продашь.
Сергей Степанчук: Ну почему же? У меня есть такие позиции, на складе лежат… (смеется)
Александр Цыбаев: Но если ты произведешь много такого, то твоя компания закроется. Ты все-таки совладелец и заинтересован, чтоб компания росла.
Сергей Степанчук: Да, я заинтересован, поэтому у меня есть хороший маркетолог.
Александр Цыбаев: Хорошо, но в этом плане, на твой взгляд, что можно сделать? Как популяризировать с позиции, например, чемпионата? Есть у тебя какое-то видение? Потому что, мы все так или иначе занимаемся хорошим кофе, мы все его очень любим. Получается, мы все в одном и том же крутимся.
Сергей Степанчук: Чемпионаты, конечно, абсолютно незрелищны. Более того, простой публике, которая выбирает в магазине между итальянским кофе и кофе более свежей обжарки, просто будет непонятно, о чём там участник говорит судьям.
Александр Цыбаев: То есть нужен язык?
Сергей Степанчук: Да, нужен какой-то общий язык. Опять-таки объяснить человеку, что такое хороший кофе, мы можем, только дав попробовать ему хороший кофе. Мало определить для себя, что такое хороший кофе, нужно что-то делать с ним дальше, донести до потребителя, и пусть он для себя решает, хороший это кофе для него или нет. Нужно дать ему выбор. Как? Я не знаю пока…
Александр Цыбаев: А для тебя само слово «спешалти», оно как-то понятно? Многие сейчас говорят о том, что это уже потеряло смысл, т.к. смешали одно с другим.
Сергей Степанчук: Очень расплывчато, конечно. Нужно вводить дополнительные градации, какие-то условные обозначения должны быть, и вот это уже пора менять.
Александр Цыбаев: У тебя есть своё обозначение спешалти? Или ты смотришь на это как-то иначе?
Сергей Степанчук: Да, я чуть-чуть по-другому смотрю: вкусно/не вкусно, сколько стоит, смогу ли продать – три критерия.
Александр Цыбаев: То есть, грубо говоря, ты работаешь не в рамках этого понятия, ты работаешь с кофе и для себя его ранжируешь по другим характеристикам, не с позиции спешалти.
Сергей Степанчук: Верно, не с позиции спешалти. Но опять-таки, по Q-грейдингу, спешалти – это то, что выше 80 баллов, и если с этой позиции смотреть, то у меня весь кофе спешалти. Если смотреть с позиции – менее 3х квакеров на 300 грамм, то у меня вообще нет спешалти кофе.
Александр Цыбаев: Получается, мы все участвуем в чемпионатах, мы говорим об этом, продвигаем, но определения спешалти кофе по сути и нет. Мы в целом даже не понимаем, что это такое.
Сергей Степанчук: Очень расплывчато… Более того, я тебе скажу, Саш, я поеду в Дубай представлять нашу страну на мировой чемпионат, и я не могу найти информацию, когда будет проходить этот чемпионат. До сих пор.
Александр Цыбаев: К стыду, своему, я тоже не знаю этой даты.
Сергей Степанчук: Была информация о том, что это будет 16-18 сентября в рамках выставки, но на странице этой выставки написано, что это будет в конце сентября, 28-30. И какая дата верна? На сайте Brewers Cup никакой официальной информации нет, есть только по прошедшему чемпионату. О дате мирового чемпионата ни слова…. А ты говоришь про определение спешалти кофе… (примечание: интервью проводилось в первой половине 2018, когда место и даты еще не были известны)
Александр Цыбаев: Ну, ты же ситуацию с Дубаем знаешь, там очень сложно всё организовывалось. Может с этим как-то связано?
Сергей Степанчук: Знаю, конечно. Очень уж политика начинает лезть во всё это, в наш мирок… Под политикой я имею ввиду внешнеполитические отношения стран.
Бразилия кофейная ферма ©Сергей Степанчук
Александр Цыбаев: Ещё один вопрос. Какая твоя любимая кофейная книга? Есть ли она? Что бы ты советовал почитать людям?
Сергей Степанчук: Нет, к сожалению, такой кофейной книги. Есть очень хорошие, очень красивые, такие как Moscow coffee Book, Хороший кофе. Но это – о людях, а не о продукте. Это здорово, это очень приятно и круто погружает в атмосферу кофейного мира, но там абсолютно нет никакой профессиональной информации. Сколько грамм кофе насыпать, сколько на выходе получить – это там не описывается. Опять-таки, на русском языке всё, что есть – это «Пособие профессионального бариста» от Скотта Рао, это хорошая книга для начального уровня. Книга, которую я всем советую почитать. Да, там есть косяки и спорные моменты, как, в общем-то, всегда и везде.
Александр Цыбаев: Ты имеешь ввиду по рецептуре?
Сергей Степанчук: По работе с кофе, в целом.
Александр Цыбаев: Недавно же вышел перевод «Атласа кофе» Джеймса Хоффмана. Очень грамотно составленная книга, много хорошей информации, много базовых вещей по напиткам, как с этим работать.
Сергей Степанчук: Вот базовая информация есть, да, а если куда-то глубже хочется копнуть, то уже и некуда. Есть много книг на английском, та же «Вода для кофе» Максвелла Колонны-Дэшвуда с очень глубоким изучением воды. У меня дома есть очень крутая книга, страниц на 900, может быть больше, там всё описано: и ферментации, и обжарки, всё это главами большими… Я понимаю, что там огромный объём информации в этой книге, но… она на английском и я не знаю что там. Хочешь, я тебе дам почитать, а ты мне расскажешь потом?
Александр Цыбаев: Да, давай, конечно! Если осилю, а то там может что-то типа Максвелла…
Сергей Степанчук: Максвелла тяжело, да?
Александр Цыбаев: Для меня это сейчас самая сложная книга из всех, раньше это была Илли «Эспрессо», потому что её делали больше с научным уклоном. На самом деле тоже очень крутая книга. Крута она тем, что по мере прочтения, она тебя очень втягивает в кофе, влюбляет в эспрессо (книга полностью про эспрессо) и там тоже буквально от корней до всех-всех процессов приготовления. Написана она уже, наверное, лет 15 назад, после этого было уже несколько переизданий. Эта книга сложная. Но книга Максвелла еще сложнее.
Сергей Степанчук: Ну, сейчас Дима Бородай напишет что-нибудь про ферментации и переплюнет Максвелла!
Александр Цыбаев: Вполне возможно. С ферментацией, на самом деле, тоже интересно. Это процесс, о котором мы вообще не думали, хотя он и формирует базу вкуса, большую её часть. В Боливии я впервые столкнулся с тем, что ферментация может идти не по классике 17-20 часов, а 6 часов. Я спросил почему, объяснили, что разная среднедневная температура, в Боливии она значительно выше. И, исходя из этого, бОльшая часть кофе в стране – сладкая. В Коста-Рике – наоборот, там ферментация чуть более затянутая и температура воды, в которой ферментируется, и окружающая, пониже, там высокогорье, поэтому там побольше кислотности получается. Я общался там с человеком, который 20 лет занимается ферментацией, у них замкнутый цикл, он рассказывал про щелочность/кислотность воды, бактерии, которые они запускают, чтобы почистить потом воду, т.к. она используется у них много раз… То есть ферментация – это действительно блок гигантский.
Сергей и чаны для углекислотной мацерации на станции экспериментальных обработок компании Датерра. Именно здесь кофе сорта лаурина стал лотом Мария ©Сергей Степанчук
Александр Цыбаев: Мне интересен твой взгляд на судейство. Ты погружён в это очень хорошо и с обеих сторон на это смотришь. На твой взгляд, что можно было бы к лучшему изменить в нашем судействе? Я говорю даже не о России, а о судействе вообще.
Сергей Степанчук: Я бы всех судей отправлял участвовать, пока не поучаствуешь – судить не будешь. Это очень важно. Чтобы не сидели такие царьки, вершители судеб. Может какой-то блок добавить, чтобы они готовили презентацию, хоть одну. Чтоб хоть раз, но выступили. Мне кажется, это чуть-чуть сблизило бы бариста и судей. Как участнику нужно обязательно понять судью, удовлетворить все его потребности во время своего выступления, так же и судье нужно хорошо понимать участника, чтоб хорошо его оценивать
Александр Цыбаев: Понять судью проще, наверное, т.к. там всё по правилам, в основном. Если ты знаешь правила, ты примерно понимаешь, как тебя судят. Понять участника в этом плане сложнее, это всегда неизведанное что-то. И те, кто выигрывает, они всегда выходят за рамки правил и тут как раз возникает вопрос, что можно было бы изменить.
Сергей Степанчук: Вот кстати, правила! Мне кажется, стоит рамки немного раздвинуть. Сейчас как-то слишком зажато, но уже не про судейство.
Александр Цыбаев: Они не жесткие, они же меняются и корректируются постоянно… А в судействе брюерс, на твой взгляд, какие вещи можно улучшить?
Сергей Степанчук: Да, это я всё же про чемпионат бариста. Судьи брюерс… мало, что могу сказать о том, что можно улучшить. Не знаю, взялся ли бы я судить брюерс, это очень тяжело, очень. Это такой колоссальный опыт каппинга нужно иметь! И это чуть больше, чем Q-грейдинг, мне кажется.
Александр Цыбаев: Было ли что-то в чемпионате бариста, что тебя разочаровало очень сильно?
Сергей Степанчук: Ты про российский или мировой? Если про мировой, то вот моё участие меня и разочаровало. (смеется)
Александр Цыбаев: Почему?
Сергей Степанчук: Хотелось лучше выступить. И можно было лучше выступить, можно было лучше подготовиться, и сделать всё на высоте. А особенно сильно по мне ударило, что спустя месяц или два после Сеула, мы немного другим профилем пожарили ту же самую Марию, и она просто в разы стала вкуснее, интереснее, многограннее, сложнее.
Александр Цыбаев: То есть ты понял, что недораскрыл кофе?
Сергей Степанчук: Недораскрыл, да. Судя по описанию вкуса судей…
Александр Цыбаев: А почему ты тогда не выступил с ним снова? Если ты узнал его намного лучше.
Сергей Степанчук: Прошло время, а зелёнка уже не первой свежести, достаточно сильно. И на плантации сейчас уже этой Марии нет, всё ушло с аукциона еще в ноябре.
Александр Цыбаев: То есть этот лот был единичный?
Сергей Степанчук: Да. Было 98 килограмм, часть была продана мне для участия в мировом чемпионате, у меня чуть-чуть кофе этого оставалось, 5 кг, а остальное ушло с аукциона. И следующий этот кофе можно будет попробовать только в августе-сентябре, когда будет свежий урожай.
©Pir Coffee
Александр Цыбаев: Хороший кофе меняет людей к лучшему?
Сергей Степанчук: Хороший кофе – это показатель хорошего вкуса. Понимание хорошего кофе, да, меняет человека, прививает хороший вкус.
Александр Цыбаев: То есть через кофе человека можно менять?
Сергей Степанчук: Да, конечно! Когда для человека всё одинаково, то это какой-то такой вот серый человек.
Александр Цыбаев: Какова основная идея вашей компании? Почему вы этим занимаетесь? Ради чего? И к чему бы вы хотели прийти.
Сергей Степанчук: Основная идея моего партнера – это хороший кофе в каждом доме. У меня чуть-чуть другое видение и понимание наших целей. Я всё-таки чуть более приземленно смотрю. Мы не работаем напрямую с конечными покупателями, мы работаем с другими бизнесами. И моя задача как можно больше и лучше развить бариста, с которыми мы работаем, и они уже в свою очередь будут лучше развивать клиента. Моя задача – дать хороший продукт бариста, дать человеку инструмент, с которым он мог бы работать, и сделать этот инструмент доступным, насколько это возможно. Понятно, что я тоже меняюсь из года в год, я тоже развиваюсь. И я смотрю на то, чем мы занимались год назад, полгода назад и понимаю, что нужно двигаться вперед. И мне, и бариста, с которыми мы работаем, и кофейням, с которыми мы работаем. И сейчас мы работаем над улучшением нашего ассортимента. Да, это будет дороже. И да, это будет потом сложнее реализовывать. У нас есть стратегия и понимание как это можно сделать, и сейчас мы потихоньку развиваем это направление. Единственный вопрос в том, что кофе просто по щелчку пальцев не достанешь, тем более свежий урожай. Так получилось, что весь кофе, с которым мне хочется работать, с которым мне приятно работать, приедет только в июне-июле. Что-то уже начинает потихоньку прибывать, но все основные объемы будут подъезжать позже. Поэтому мы сейчас проводим внутреннюю операционную работу, для того чтобы перейти на следующую ступеньку.
<Timur Dudkin и Sergey Stepanchuk ©Pir Coffee
Александр Цыбаев: Ну, и ещё хочу немного узнать про кофемолки. Для тебя кофемолка, в целом, что за инструмент, насколько он тебе важен? Опять же, что бы ты в них изменил?
Сергей Степанчук: Это очень важный инструмент, который напрямую влияет на экстрактивные свойства зерна. Я не изучал глубоко, как завариваются те или иные фракции, какой должен быть разброс по фракциям и т.д. У меня есть две любимые кофемолки, с которыми я работаю. Это мои самые любимые и мне в них ничего менять не хочется. Это маленькая ручная Comandante и Mahlkonig ЕК-43. ЕК-43 – это для меня кофемолка, которая вообще всё перекрывает. И эспрессо сварить, и фильтр, и каппинг поставить, и всё это будет на высочайшем уровне. Если же я понимаю, что мне нужны конические жернова, я беру свою Comandante и на ней намалываю. Если брать кофемолки для работы в кофейне, то очень удобно работать с вертикально расположенными жерновами. Я бы хотел, чтобы когда-нибудь Mahlkonig создали тот же, например, Peak, только с вертикальными или повёрнутыми жерновами, чтобы меньше нужно было промалывать. И встроенные весы хотелось бы, чтобы было совсем удобно. Не знаю, как это можно реализовать.
Александр Цыбаев: Весы уже есть точно, и даже у нескольких производителей. Пока, правда, кофемолки с весами стоят очень дорого. Спасибо тебе огромное! Надеюсь, твоё следующее мировое вступление тебя вдохновит! По крайней мере, понимаю, что у тебя это получится намного лучше, чем у многих других, у тебя всё для этого есть.
Сергей Степанчук: …кроме знания английского языка… (смеется)
Александр Цыбаев: Ну, время еще есть.
Сергей Степанчук: Это да.
Александр Цыбаев: Спасибо ещё раз.
Сергей Степанчук: Спасибо тебе, Саша.
<©Pir Coffee
С Сергеем общался: Александр Цыбаев
ООО Мадиан
2018, Москва
Оригинал статьи опубликован: Facebook